Тенденция развития института национального театра по экономической модели привела к переосмыслению его роли, изменению существовавших подходов к театральному менеджменту. Сейчас театр — это центр развития городского пространства, часто с соответствующей инфраструктурой. Как не увлечься переформатированием и сохранить театральные традиции, и как «нащупать»  управленческую основу для работы театров по новой бизнес-модели?

На ПМЭФ сегодня прошла тематическая сессия, где эксперты обсудили каждый из этих вопросов. Модератором дискуссии стал Сергей Емельянов, директор Национального драматического театра России (Александринского театра).

Открывая сессию, Сергей Емельянов отметил, что Александринский театр добился беспрецедентных показателей: спектакли проходят с аншлагами, билеты на постановки всегда проданы. «Такая тенденция сейчас наблюдается во многих театрах России. Вокруг театра как одного из быстро развивающихся институтов появляется инфраструктура. Пример — театр в Великом Новгороде, центр существующего городского пространства, с молодёжными локациями, ресторанами вокруг. Это настоящее ядро города».

Михаил Швыдкой, спецпредставитель Президента РФ по международному культурному сотрудничеству вспомнил о том, как формировался зрительский интерес к театру в разные временные отрезки и в разных странах: «Самый большой взрыв зрительского интереса в части кинематографа и театра был в США во время Великой депрессии. То же самое относится к Великобритании. Развитие развлекательных сегментов связано со временем войны. Появление хорроров —  признак мирного времени. Можете нарисовать «кардиограмму» и понять, когда люди переставали ходить в театр, а когда в него возвращались. И многое зависит от экономической составляющей. На развлечения деньги люди тратят после того, как потратят их на образование и медицину, даже экономя на домашнем бюджете. Театр — хороший индикатор социальной жизни и того, что вообще происходит в обществе».

Говоря о развитии театра, отметил спикер, можно говорить о разных моделях.

«Бродвей устроен так: сначала появился театр, после — инфраструктура: рестораны, магазины. Это зависит от того, как устроен бизнес. В Национальный центр исполнительских искусств в Пекине можно прийти на целый день, там предлагают весь набор искусств. Это традиция. Когда зрители приходили на пекинскую оперу в прошлом веке, они так же шли туда на целый день семьей, ели. Театр в Китае — семейное зрелище. Центр Михаила Барышникова в Нью-Йорке был построен в страшном районе. Когда об этом стало известно, стали вкладываться деньги в строительство жилья, ресторанов вокруг него. Этот центр должен был привлечь публику, которая требует определённого типа услуг. Все начало развиваться. Когда строится театральный кластер — возникает огромное количество сервисов. Яркий пример — московский сад «Эрмитаж», где находятся сразу несколько театров. К ним подтягиваются рестораторы. Когда театр мюзикла работал в Филях, это было показателем того, что этот район престижный. Еще пример — все застроено вокруг Большого театра. Если говорить об истории, то национальные театры в 18-19 веках были местом, где формировалась нация. Это и есть ключевой вопрос, миссия национального театра (я говорю сейчас не про мюзиклы)».

Баланс экономики и миссии театра важен, сказал Михаил Ефимович. «Сегодня у театров взлёт, люди идут туда, зрителю хочется живого общения. Но в театр будет всегда ходить мало народу в целом. В цифровом мире театр становится роскошью, и это важно понимать».

Роман Карманов, генеральный директор Президентского фонда культурных инициатив отметил, что, говоря о театре, следует сразу же держать в уме, как его функционирование может влиять на качество жизни людей: «Культура и экономика абсолютно связаны. Нельзя развивать экономику и игнорировать культуру. Где развивается креативная индустрия, а театр сюда тоже входит, где качество жизни выше, прекращается отток населения. Идет его прирост. Мы отследили динамику по регионам. Как только появляются хороший театр, другие культурные институции, когда люди куда-то могут сходить и культурно отдохнуть, прекращается отток населения».

Президентский фонд культурных инициатив, добавим, поддерживает многие театральные проекты, в том числе образовательные. Например, успешно проходят Вахтанговский фестиваль театральных менеджеров, реализуется проект «Национальная театральная школа».

Модератор Сергей Емельянов к выступлению добавил: «В любые времена театр — морально образующая структура, которая должна заниматься творческими вопросами. Театр старновится местом престижным даже для тех, кто его не посещает. Чем более постановка сложная и неординарная, тем сложнее на нее попасть. Несмотря на внешнюю конъюнктуру, мы все равно приходим в театр на не самые простые вещи».

На сессии было отмечено, что в этом году на гастроли в Петербург приедет труппа театра Сундукяна из Еревана. А Александринский театр, напротив, ждут в Армении.

Вардан Мкртчян, директор Национального академического театра им. Габриэла Сундукяна (Армения) во время сессии отметил: «Национальный театр меняет свой характер деятельности. Думаю, что другого пути для развития и прогресса нет. Если мы не хотим замечать новые экономические модели, то возникнет вопрос самого существования государственного театра. Есть вопросы, решение которых может определить будущее театра. Первая проблема — это сам статус театра: национальный, государственный, репертуарный. Сильные аспекты — привилегии и поддержка государства. Но развивает это театр или истончает ресурсы? Второе: директор театра —  это его главный руководитель. Но часто он не имеет экономической свободы. Соответствует ли это бюрократической инфраструктуре? Если государство хочет иметь сильный национальный театр, оно должно пересмотреть параметры помощи театру, роль сильного управлевца в нем. Важно знание брендинга, изменения названия театра, его многофункциональности. Сама деятельность театра не должна ограничиваться жанровыми признаками».

Также спикер отметил, что иногда важно прибегнуть в пересмотру внутренней структуры театра. «Если мы  хотим сделать театр экономической моделью, то должны изменить мышление 90% его сотрудников, измерить КПД каждого работника. Приведу пример из личного опыта: иногда положительно влияет сокращение числа сотрудников. Для того, чтобы наша организация развивалась, мне пришлось сократить около 50% сотрудников, которых я знал лично. Остальные должны были взять на себя ответственность. В театре это реализуется гораздо эмоциональнее. Но для театра важнее прогрессировать.  Выиграет в итоге тот, кто не боится перемен», — отметил Вардан Мкртчян.

Сергей Емельянов, директор Национального драматического театра России (Александринского театра) в ответ заметил: «В театральных государствах, где сохранены театральные холдинги, есть потребность в сохранении существующей системы функционирования театра. У театра изначально другая миссия. Она не сможет осуществляться в нужном объеме, если театр полностью перейдет на экономические рельсы».

Еще одно направление обсуждения касалось подготовки театральных управленцев нового формата. И здесь высказалась Анастасия Ярмош, проректор Санкт-Петербургского государственного университета: «Мы прошли хороший урок реализации проекта «Национальная театральная школа» — урок гастролей. Александринский театр обратился к нам в Санкт-Петербургский университет, чтобы вместе проработать образовательную программу по подготовке театральных менеджеров, людей, которые должны понимать природу театра. В процессе образования не надо смотреть только на задачу продажи спектакля. Это задача маркетолога, пиарщика. Задача театрального менеджера — смотреть шире, понять, какой запрос есть у зрителя,  нетривиально мыслить, создать дополнительный продукт, который позволит привлечь того зрителя, который еще не готов прийти в национальный театр».